Lapsa1
читать дальшеМо Жань несколько раз пытался заговорить, однако, все что он делал, это только шевелил губами. В висках болезненно пульсировало, кровь бешено кипела, будь что будет *, но он ощущал, что его кровь уже не горячая, а наоборот, холодна, как лед. Он боролся с собой из последних сил, даже кончики пальцев заледенели.
* доверится коню и отпустить поводья
- Учитель.
- ………………
- На самом деле… я …- наконец то он открыл рот и смог произнести только этих четыре слова, прежде чем опять запутался и замер.
Почему он должен говорить?
Все это было в прошлой жизни, он уже покончил с собой в зале Ушань, он тот давно уже мертв, в следующую жизнь он взял с собой лишь воспоминания….. так почему нужно возвращаться к этому и рассказывать.
Когда все выйдет наружу, это будет хорошо для его совести, но на самом ли деле это лучший выбор?
Сейчас вокруг так много хорошего, Сюэ Мэн при встрече с ним улыбается, у него есть Чу Ваньнин, дядя и тетя живы и здоровы, Ши Мей тоже жив…. Ничего не может быть важнее этого, даже если он всю жизнь будет испытывать муки совести, на всю жизнь останется беглецом, скрывающимся от правосудия, он не хотел собственноручно сейчас разрушить все это.
Но, однако, он все равно чувствовал, что должен все рассказать.
Ныне, когда он уже мог быть уверен в том, что закулисный злодей совершенно точно переродился вместе с ним, только он мог предупредить обо всем людей, пусть они хоть немного подготовятся. Сейчас, это была возможность искупить свою вину за преступления, может он ушел в мир иной, но сохранил память именно для этого момента, чтобы иметь возможность бесстрашно выступить вперед и остановить надвигающуюся бурю.
Даже если это будет стоить ему жизни.
Мо Жань закрыл глаза. Его трясло. Между ресниц появилась влага.
Он не боялся смерти. Он был человеком, который уже раз умирал. Но в этом мире были вещи пострашнее смерти. В предыдущей жизни он был ими сыт по горло и для того, чтобы сбежать от этих вещей, он и выбрал самоубийство. Эти несколько лет, особенно после смерти Чу Ваньнина, он во всю прыть мчался, пытаясь оставить позади того незримого зверя, но теперь он был загнан в угол.
Острые когти вцепились ему в горло.
Он был совершенно один*, презираемый множеством поколений.
*народ отвернулся и родня покинула
Ему не сбежать…это неизбежно.
Мо Жань беззвучно плакал, слезы текли и текли, капая на землю.
Он дрожа, изо всех сил сдерживая рыдания, проговорил:
- Простите… я…. я не знаю, что должен сказать… я правда…. я….
Вдруг пара сильных рук крепко обняла его со спины.
Мо Жань распахнул глаза, он только осознал, что Чу Ваньнин подошел сзади и обнял его.
- Если ты не хочешь говорить об этом, тогда не говори. – голос Чу Ваньнина донесся из за его плеча, - Все имеют свои секреты….. и все могут совершать какие то ошибки.
Мо Жань замер.
Чу Ваньнин действительно понял.
Он понял… конечно, как Чу Ваньнин мог не понять? Он так много раз видел как ошибившись Мо Жань признавал свои промахи, чистосердечно и фальшиво, неохотно и искренне.
И хотя он не знал, в чем провинился Мо Жань, но он знал только одно, Мо Жань точно хотел откровенно рассказать о былых делах. Рассказать все начистоту о прошлом, о чем на самом деле совсем не хотел говорить.
- Учитель…
- Если это дело тебя очень беспокоит и ты хочешь рассказать мне, тогда расскажи. Я здесь и выслушаю тебя. – сказал Чу Ваньнин, - Но если тебе больно говорить об этом, то если ты так и не откроешь рот, я не буду расспрашивать. ...... Я знаю, что в будущем, ты больше никогда не совершишь подобного.
В сердце Мо Жань как будто вонзили клинок.
Он тихонько покачал головой, нет…
Не так все просто как ты думаешь… не так все просто…
Я не сорвал цветы, которые нельзя срывать, я убил людей, кровь лилась рекой*, десять тысяч ли высохших скелетов, я разрушил большую часть мира культивации, я уничтожил тебя.
*палицы плавали в реках крови
Он снова замер.
Я разрушил твою жизнь, Чу Ваньнин!
Зачем ты утешаешь палача…. зачем ты хочешь утешить человека, вонзившего в тебя нож, зачем перед смертью просил, чтобы я отпустил себя?
Почему ты тогда не убил меня…
Его трясло, непрестанно трясло, и ошеломленный Чу Ваньнин вдруг почувствовал, как теплые капли капают на тыльную сторону ладони. Он шепотом пробормотал:
- Мо Жань…
- Я хочу об этом рассказать.
- Тогда расскажи.
Мо Жань в полном смятении покачал головой:
- Я …. я не знаю как это рассказать.
Его голос, который он довольно хорошо контролировал до этого момента, наконец сорвался.
- Правда… я правда не знаю, как мне открыть рот …..
- Тогда ничего не говори. – Чу Ваньнин отпустил его и повернул к себе лицом. В ночной темноте он погладил его по щеке. Мо Жань увернулся, но Чу Ваньнин настойчиво и крепко, обеими руками обхватил его лицо, влажное от слез, по нему все еще текли слезы.
- Ничего не говори, - сказал Чу Ваньнин.
- Я….
Внезапно аромат яблони оказался так близко и губы Чу Ваньнина коснулись его. Кажется, это было впервые, когда Чу Ваньнин сам, первый поцеловал Мо Жань. Неуклюже и неловко он вплотную прижался к его губам, чуть приоткрыл их и язык проскользнул внутрь горького рта, возбуждающе переплетаясь.
Смятение, тревога, неистовство.
Мо Жань тоже не знал почему так, что , пожалуй, любовь и правда спасительная гавань от мук и страданий. Возможно, люди такие же как и животные, в процессе совокупления способны оставить все позади, и сейчас, утонув в желании, только удовольствие было по настоящему реальным.
Дать беспомощному человеку сочувствие.
Дать отчаявшемуся человеку небольшую передышку.
Никто больше не возвращался к разговору. Целуясь до одури Чу Ваньнин ощущал, как из-за него поднялось желание Мо Жань, он чувствовал его через одежду. Поколебавшись в нерешительности, он, все таки протянул руку чтобы погладить его, но Мо Жань удержал руку переплетаясь с ним своими пальцами:
- Сейчас этого довольно.
Он обнял его. Только лишь этот человек перед ним, способен унять его боль.
Способен очистить его душу.
- Не надо больше ничего делать, этого хватит…
Чу Ваньнин поднял руку и погладил его лицо, без всякой причины он ощутил, как заболело сердце:
- Такой глупый.
Мо Жань перехватил его вторую руку и крепко удерживая обе руки, прижался лбом к Чу Ваньнину:
- Если бы я раньше был таким же глупым, было бы хорошо.
Чу Ваньнину видя, что ему не удается его переубедить, что он не в силах подобрать какие-то мягкие слова, оставалось только неуклюже тереться о его щеку, кончик носа, в конце концов он опять нежно приник к его губам.
Когда он проделывал все это, его уши стали совершенно красными. Но, напрягая все силы, он старался выглядеть невозмутимым и совершенно спокойным. Он по своей инициативе поцеловал Мо Жань, сам первым обнял, раньше он никогда такого не делал.
- Учитель…- Мо Жань увернулся, но его дыхание от поцелуя немного участилось, - не надо… не надо так делать.
- Всегда это делал ты. – Чу Ваньнин вырвался из его рук и крепко обнял за шею, - Сегодня ты будешь слушаться меня.
- Учитель…
Чу Ваньнин, глядя в его ласковые, блестящие и влажные, как у щенка, глаза, чуть похлопал его по макушке, на удивление с небывалой лаской и нежностью.
- Будь паинькой*
* милое слово гуай- послушный, милый (ребенок)
Не было света, поэтому они целовались и ласкались у стены и ласковые поцелуи превратились в неистовые, неистовые в жадные, а жадные в до смерти сплетенные крепко накрепко, переполненные мужской животной похотью и неутолимой жаждой.
- Учитель… Ваньнин…
Мо Жань в эти минуты звал его по имени, с жалостью, горячей любовью, с безумием, со стыдом.
Только и нужно, чтобы Чу Ваньнин дал ему самую малость любви, это и есть в этом мире самое сильное любовное лекарство.
Он, наконец, больше не думал ни о чем, крепко прижав Чу Ваньнина к стене, он навалившись на него яростно целовал, мял и терся об него. Они оба задыхались, сердца бешено стучали. Мо Жань выпустил свое безумие, уголки его глаз покраснели. Чу Ваньнин вдруг между поцелуями нахмурившись сказал:
- Лампа….
- Разве она уже не погашена?
Продолжая целовать его губы, лизать мочки ушей, шею, он услышал, как Чу Ваньнин, сдерживая желание застонать, прошептал ему в ухо:
- Нет, зажги ее…
Мо Жань остановился.
- Хочу видеть тебя. – сказал Чу Ваньнин.
Загорелся огонь.
Пропала тьма.
Блестящие раскосые глаза Чу Ваньнина, чистые и прозрачные, непреклонные и решительные, заволокло желанием, лицо было строгим и холодным*, как обычно, но кончики ушей алели и это было так привлекательно.
* на щеках лед и иней
- Я хочу видеть тебя, - сказал он.
Мо Жань вдруг почувствовал ужасную боль в сердце, как будто сейчас умрет, как мог этот грязный комок, весь покрытый ранами, некогда холодное, до предела жестокое его сердце, как оно могло под этим взглядом биться дальше?
Обнимая и целуя, он крепко взял руку Чу Ваньнина и надавил ей на середину своей груди, там где она ритмично двигалась.
- Запомни это место, - сказал он.
- …………..
- Если когда-нибудь мою вину невозможно будет простить, - тихо-тихо прошептал Мо Жань, потершись кончиком носа о нос Чу Ваньнина, - Своими руками убей меня. Прямо сюда.
Чу Ваньнин вздрогнул. Не веря, он уставился на него:
- Ты сам понимаешь, что говоришь?
Мо Жань улыбнулся. Улыбающееся лицо мастера Мо было красивым и искренним, на нем немного проступало нечто порочное и безумное от Тасянь Цзюнь.
- Ты сформировал мое духовное ядро и мое сердце тоже твое. Если однажды мне придется умереть, эти две вещи должны принадлежать тебе. Только тогда я смогу…
Он не мог дальше говорить.
В глазах Чу Ваньнина никогда не виданное им выражение растерянности и ужаса заставило его замолчать и не продолжать.
В конце концов, Мо Жань опустил взгляд и горько улыбнувшись, сказал:
- Я просто дразню тебя. Я всего лишь хотел сказать….
Он крепко обнял его.
Неизвестно, когда представится еще такой шанс.
- Ваньнин….
Я люблю тебя, хочу тебя, я не могу без тебя.
Я так много хочу сказать тебе, но как и в прошлой жизни, не могу открыть рта.
Чу Ваньнин все еще находился в смятении из-за тревоги, он не мог понять, на сколько же большую ошибку надо совершить, чтобы такое сказать.
Но Мо Жань поцеловал его и его сознание тут же затрещало по швам и вернулось в хаос, хотя, он был не тем человеком, который не способен глубоко сконцентрироваться. А может быть в этом виноват вовсе не поцелуй Мо Жань, а он сам совсем не хотел сейчас об этом думать.
Страсть и отчаяние были словно масло, капающее на факел.
Позже, сплетаясь и дойдя до примитивного безумия, они сняли почти всю одежду друг с друга еще не дойдя до кровати. Чу Ваньнин был прижат Мо Жань к изголовью кровати между подушками, не так застенчиво и робко, как в первый раз. Мужская природа в желании была простой и грубой.
Его нижние одежды были быстро развязаны и Мо Жань зарывшись головой целовал и сосал его. Иногда он поднимал голову и видел, как свет лампы расплывается в глазах Чу Ваньнина, как двигается его горло, как будто он задыхается.
Сколько еще раз они займутся любовью?
Два? Один?
Очень скоро им идти на гору Цзяо и может там они сразу встретят закулисного злодея. Если тот человек действительно применит технику партии Чжэньлун, единственный человек, кто может все быстро объяснить другим - это он сам.
Все сразу станет очевидным.
Но сейчас, в постели, он обманывал своего Учителя, отчаянно и безнадежно обманывал самого себя, говоря, что потом, позже, у них еще будет много-много возможностей.
Что он могут быть вместе навсегда.
Словно любовь и желание крепко свяжет их, и от темной ночи до белого дня, он хотел всю ночь брать его и засыпая сплетаться, обвившись вокруг друг друга, до самого рассвета. А когда забрезжит утренний свет, он нежно разбудит его, и они весь день будут открыто предаваться разврату между простынями и подушками, бесконечно грязные, бесконечно любимые, бесконечно желанные.
Мо Жань сжал их вместе, поглаживая и надрачивая.
Фениксовые глаза Чу Ваньнина заволокло желанием, по мере движений Мо Жань, его губы чуть приоткрылись, он часто дышал, а выражение глаз становилось все более размытым.
В самый упоительный момент, внезапно снаружи послышался стук.
Чу Ваньнин резко пришел в себя и румянец исчез с его лица. Мо Жань тут же закрыл ему рот, не позволяя издать ни звука. В комнате стало очень тихо. Но он все еще обжигающе яростно двигал другой рукой, возбуждая и себя и человека в своих объятьях.
Чу Ваньнин хотел двинуть головой, но сила Мо Жань была слишком велика, он сдерживал его, не давая пошевелиться. Чу Ваньнин только и мог, что смотреть своими раскосыми глазами, в которых отражались возбуждение и страдание, злость и возмущение.
- Учитель, вы здесь?
Услышав этот голос. Чу Ваньнин еще больше рассердился и вспылил, он пристально посмотрел на Мо Жань и рукой тихо хлопнул по деревянному изголовью.
Мо Жань сглотнул слюну, его кадык сексуально дернулся. Низким глухим голосом он прошептал:
- Да, я знаю, Сюэ Мэн.
- Учитель? – подождав немного, Сюэ Мэн, когда ему никто не ответил, пробормотал, - Странно, лампа горит… Учитель?
Казалось, Мо Жань как с самого начала не обращал на него внимания, так и не собирался. Он по-прежнему лежал сверху на Чу Ваньнине, предаваясь похоти. В комнате было так темно, что он принял ярость в глазах Чу Ваньнина за влажное выражение возбуждения.
- Учитель?
Ученик снаружи не собирался уходить, а ученик в койке и не думал останавливаться. Чу Ваньнин был словно между двумя жерновами. Он еще больше разозлился и все таки укусил Мо Жань за палец. Мо Жань выдержал боль и только сейчас убрал руку. Выражение глаз стало немного обиженным.
Его голос опустился до обжигающе низкого:
- Ты так больно кусаешь меня ..
- Тебе больно, ну и ладно, - проговорил Чу Ваньнин часто дыша. Сверля Мо Жань свирепым взглядом, он ответил человеку за дверью, - Я уже в кровати, в чем дело?
- А, ничего, неважно, - ответил Сюэ Мэн. – Я просто… я не мог уснуть, разные мысли, я думал поговорить с Учителем…
Его голос мало-помалу затихал и можно было через дверь представить, как снаружи птенец феникса все ниже опускает голову.
Чу Ваньнин:
- ………….
Что происходит? Именно сегодня вечером у обоих какие-то тайные разговоры?
Чу Ваньнин разволновался, он похлопал по телу Мо Жань, все еще лежащему на нем и тихо сказал:
- Вставай. Быстрее, одевайся.
Мо Жань тут же распахнул глаза, его выражение лица было точь в точь как у щенка:
- Ты хочешь его впустить сюда?
- Его голос звучит как-то не так….
- А я тогда?
- ……, несмотря на стеснение, Чу Ваньнин все же сказал. – А ты оденься и спрячься под кроватью.
Автор говорит:
Мо Жань: (демонстративно) Почему я должен прятаться под кроватью?!!! Я, в конце концов не какой то любовник*!! Я с места не двинусь! Просто подожду, пока он войдет!
*сосед мистер Ван, так называется, когда жена спит с соседом
Чу Ваньнин: Хорошо, тогда ты сиди, а я пойду открывать дверь.
Мо Жань…… (зассал)*
* испугаться в секунду - на слэнге означает когда одна сторона показывает сильную сторону, другая сторона немедленно уступает и начинает без колебаний признаваться. Акт слабости
-
-
15.05.2021 в 19:32-
-
15.05.2021 в 20:18-
-
15.05.2021 в 20:23-
-
16.05.2021 в 13:43-
-
16.05.2021 в 17:13-
-
16.05.2021 в 18:45