Lapsa1
читать дальше
(*Древесный дух, божественное дерево, их много — это общее название)
В отличие от событий в Персиковом источнике, на этот раз его тело не переместилось туда, он был лишь сторонним наблюдателем. В воспоминаниях ни один человек не мог увидеть его там. Он приблизился к тем всадником и , низко опустив голову, смотрел на юношу, горько причитавшего над мертвым телом.
В голове постоянно билась одна мысль, он не мог ее уловить.
(моя отсебятина, потому что там про вены в голове, судорожно сокращающиеся)
Вдруг он похолодел и мурашки поползли по спине.
Вглядываясь в эту сцену, он ясно вспомнил, какую роль в падении города Линьань сыграл этот юноша, он предал сына начальника префектуры, молодого князя Чу Сюнь, ради того, чтобы воскресить отца из мертвых, не остановился перед тем, как пожертвовать жизнями целого города.
- Сяо Мэн, нельзя вернуть мертвого человека к жизни, не надо так переживать. Тут нельзя задерживаться, нам нужно скорее возвращаться.
- Нет…нет… никуда не пойду, я хочу папу… он, он для меня пошел искать еду. Он из-за этого жизни лишился, это все я виноват! Папа! Отец!
Мо Жань во все глаза смотрел на этого юношу.
Кто же все таки это такой?
Это отец Хуайцзуйя? Или….
Его взгляд скользнул по левой руке Сяо Мэн, на его кисти, между большим и указательным пальцем была вина родинка величиной с рисовое зерно.
Он тут же вспомнил что на руке гуру Хуайзцунь, точно здесь, на этом же месте, тоже была родинка. Ошибиться невозможно.
Мо Жань был ошеломлен.
В это время словно из далека прозвучал медленный голос.
- С тех пор, как я родился, в городе Линьань, у меня не было ни отца, ни матери. Конюх начальника префектуры взял меня на воспитание. Когда мне исполнилось 14, в тот год, граница неба с царствами демонов треснула и в Линьань пришла беда. В доме не было ни риса, ни хлеба, я чувствовал невыносимый голод и мой приемный отец, рискуя жизнью, вместо меня выехал из города, чтобы найти еду и к вечеру так и не вернулся.
Сердце сжалось в предчувствии…
Хуайцзуй это действительно тот, живший двести лет назад юноша, Сяо Мэн?!
Хуайцзуй прошептал:
- Я ждал, ждал, а потом выехал за городские ворота искать его. Он был уже убит злыми духами, живот вспорот, а глаза выклевали птицы. Эту сцену я не могу забыть по сей день.
У Мо Жань загудело в ушах, он поплелся за Сяо Мэн в город. В тот год, когда небо над Линьань треснуло и полился кровавый дождь с пропахшим кровью ветром, демон шантажом заставил жителей предать Чу Сюня. Все эти события он уже видел и сейчас повторно оказался тут, но как и в первый раз чувствовал ужасную скорбь и печаль, озлобленные сердца людей.
Он видел все те же события, которые произошли в тот вечер. Сяо Мэн молил, упрашивал, он просил людей не забирать его, не расчленять труп его приемного отца. Он просил дождаться, пока Чу Сюнь не вернется и не посмотрит, можно ли что-то сделать, чтобы труп его отца остался цел.*
*это очень важно для перерождения, если расчленить труп, человек никогда не сможет переродиться
- Умоляю, прошу вас, минуту, подождите, скоро господин вернется. Я сам прослежу за трупом, если он начнет подниматься, конечно же я остановлю его, умоляю вас….
- Ты не в силах помешать ожившему покойнику. Ты должен понимать, что важнее!
- Нет! Не надо расчленять его, я прошу вас, не надо его разрывать…..
Дождь лил как из ведра. Сяо Мэн стоя на коленях непрерывно кланялся, он разбил голову и кровь стекала по его лицу. Но он был не в силах помешать. Труп его отца грубо вырвали у него из объятий и поволокли наружу. Исполняющий обязанности начальника префектуры, управляющий, руководил, а все остальные, окружили плотным кольцом, труп, который мог подняться в любую минуту.
Вид Сяо Мэн заслонила толпа, чуть позже он увидел струйки крови, вытекающие из-под ног людей и в минуту сильный дождь размывал их до бледно розового цвета.
- В то время я думал только о себе. Я чувствовал отчаяние. Меня переполняла ненависть ко всем этим людям. Поэтому я пошел против Линьань, сам вызвался в подручные к князю демонов. Я хотел отомстить им.
Следуя за его повествованием, Мо Жань вновь увидел те сцены, потрясшие его до глубины души.
Мать, пожирающую внутренности своего ребенка.
Жители города предали своего героя.
Чу Сюнь, стоящий на коленях на каменных ступенях перед городским храмом, сгорбившись в грязи, он горько рыдал.
Он видел, как жестокая толпа завела Чу Сюнь внутрь и набросилась на него, как стервятники на падаль. Как вороны, окружили его. Чтобы отсрочить свою гибель, они не остановились перед тем, чтобы забрать жизнь Чу Сюнь.
Он видел, как Чу Сюнь сам достал духовное ядро из своего сердца и отдал его той маленькой группке людей, оплакивающих его, велев им как можно скорее покинуть это место и больше не задерживаться….
Эти те немногие вещи, что видел Сяо Мэн.
- Позже, я отправился в призрачное царство. Сколько раз, оставаясь один, я думал о трагедии князя Чу. Думал, что он отдал свое сердце, о том, что он был…..так добр к нам. Каждый раз думая об этом, я не могу найти себе места, не могу успокоиться, все больше и больше не могу сбежать от осуждения в своем сердце.
Хуайцзуй замолчал.
Его ясный голос изменился, каждое слово мучило его.
- Я – предатель.
Мо Жань не мог понять, что чувствует в душе.
Между добром и злом порой только миг. В это мгновение человек ударил ножом, а после очень раскаивается, и что с того?
Уже нет пути назад.
- Вскоре я узнал, что душа Чу Сюнь спустилась в преисподнею. Он был хорошим человеком, пусть его культивация не достигла пика, он не мог освободиться от бренной оболочки и стать небожителем, но он точно мог спокойно войти в цикл перерождений и в будущей жизни получить богатство, славу и почет, он мог до конца жизни прожить в мире и процветании, но он не пошел. Души его ребенка и жены, поскольку их постигло огромное несчастье, перемешались и раздробились на части. Он пошел к Яме умолять за них, он предложил взамен свою удачу и счастье, своих трех жизней, чтобы освободить жену и ребенка. Но, в итоге все оказалось не так просто.
Мо Жань видел, как Хуайцзуй бегал по всему подземному миру, по всей округе, и поскольку ему было очень стыдно, старался не попасться Чу Сюню на глаза, и перебирал все возможные способы, расспрашивал солдат-демонов:
- Что с этой парой, жена и ребенок? Что в итоге сказал Яма? Есть способ разделить их, а потом собрать все три души, чтобы они вошли в круг сансары?
- Вы можете придумать способ? Умоляю вас.
- Прошу вас, помогите господину Чу Сюнь придумать способ. Любую цену отдам, что вы запросите, мы можем договориться…
Солдаты царства мертвых лишь насмехались над ним:
- Тут с давних пор наслышаны про твои замечательные проделки. Не ты ли помог Девятому князю демонов погубить весь род Чу Сюнь? И почему в преисподней ты вдруг изменился? Боишься, что Чу Сюнь станет демоном и придет сводить с тобой счеты?
Мо Жань шел позади Хуайцзуй и наблюдал, как он умоляет и преклоняет колени перед множеством людей. Может не следует называть их людьми, ведь они демоны. Но часто натура людей и демонов одинакова.
Как и говорил Чу Ваньнин, разумное и чувственное начало может изменить поведение и характер человека, может изменить его вкусы, его темперамент, но основную сущность изменить не в силах, в колесе сансары она не может измениться ни на йоту.
Хуайцзуй по всей округе разузнавал, как Чу Сюнь с женой и ребенком смогут войти в круг перерождений и очень скоро об этом узнал Девятый князь демонов.
Он, в схватке с Чу Сюнь уже потерял один глаз и давно ненавидел его. Услышав, что его подручный, Сяо Мэн несмотря на то, что его душа переполнена виной, тайком расспрашивает по всей округе как ему помочь, он, конечно, сильно разозлился.
Он отобрал у Хуайцзуй жетон, с помощью которого он мог туда-сюда ходить по всему аду и с криками прогнал его обратно в мир людей. Он так же отнял у Хуайцзуй право вечной жизни как солдата адской армии.
- Вали обратно в мир живых, а когда из твоего тела развеется вся ци адского мира, ты тут же умрешь. А после смерти опустишься на последний круг ада и вечность ты не сможешь войти в круг сансары. – Девятый князь, единственным оставшимся у него глазом мрачно уставился на Хуайцзуй, - Именно так ты заплатишь за то, что строил планы относительно твоего старого хозяина.
Мрак подземного царства исчез.
Мо Жань услышал звуки дождя, и правда, весенний мелкий, звонки, он намочил ярко зеленые побеги.
Он видел, как Хуайцзуй, став монахом, шел под весенним дождем.
- Я вернулся в мир людей, в котором к тому времени уже прошло сто лет. Пусть глава демонов и забрал мою табличку, но в моем теле по-прежнему осталось негативная энергия. С помощью ее я мог с 11 вечера до часа ночи, когда энергия инь особенно сильна, в это время я мог возвращаться в царство демонов, но задерживаться там на долго было нельзя, урон был слишком большой. На самом деле я… все же очень боялся смерти и поэтому не осмеливался постоянно задерживаться на долго в аду. И только лишь когда мне действительно нужна была хоть какая-то зацепка, немного помощи, я тайком возвращался в загробный мир.
Мо Жань слушал его мрачное повествование, смотрел как перед ним, с огоньком на острие посоха идет сквозь бамбуковую рощу Хуайцзуй, мимо зимней сливы, лежащей в снегу, мимо лотосов, слушающих летний дождь, он шел совсем один. От десять тысяч деревьев весной появились на свет, до полностью покрытого инеем леса.
Плетеные чуни развалились, одна пара, вторая.
Где бы не находился, в любом месте Хуайцзуй искал и расспрашивал, надеясь получить хоть какие-то записи, чтобы можно было дать той паре разрушенных душ, матери и ребенка, шанс на перерождение.
- Это так же могло искупить и каплю моих грехов, - сказал Хуайцзуй.
Другие люди при этом возможно не почувствовали бы ничего, только лишь заметили, на сколько нелеп Хуайцзуй. Вот только у Мо Жань, услышавшего это, на глаза навернулись слезы.
Искупление.
Каждый, совершивший преступление и стремящийся искупить вину, человек, подобен рыбе, жаждущей воды, страстно желает искупления.
Он был таким же, как Хуайцзуй.
Оба они не были хорошими людьми, с рук обоих капала кровь, а под ногами разбитые черепа.
Как получить искупление.
Использовать руку, которая преуспела в убийстве стольких людей, чтобы в пруду заслуг и добродетелей освободиться и вернуть жизнь, способно ли это сразу же перечеркнуть преступление? Он хотел бы, чтобы в людском мире правда и ложь, порок и добродетель чтобы можно было расплатиться, причина и следствие, все было бы так просто.
Но, на самом деле он знал, что это не так.
- Я ходил среди людей почти сто лет. – со вздохом проговорил Хуайцзуй, - За этот век я помогал терпящим бедствия, видя страдания, я непременно выручал, я знал, что все это бесполезно, безразлично, сколько я накоплю благодеяний, после смерти я по прежнему спущусь в чистилище и выпью чашу страданий до дна. Но я всего лишь надеялся. Что мне будет немного легче на сердце, всего лишь думал, что если бы господин все еще жил на земле среди людей, он бы наверняка…. тоже бы заботился и тревожился о людях, ведь трудно оставить человека в затруднительном положении ?
Сто лет пролетели.
Он увидел, как Хуайцзун ходил через горы и леса, неся на спине слепых сирот, видел, как в селах он помогал по хозяйству, он видел, как Хуайцзун в одиночестве перед соевым светильником штопал старые одежды, но всегда отказывался от денег, избавляя деревни от злых духов и приведений.
- Господин Чу до сих пор не вошел в цикл перерождений. Как-то я сорвал ветки яблони-китайки в людском мире и вспомнил, что его жене очень нравились цветы. У меня в голове помутилось, я набрался смелости и спустился в подземный мир, чтобы увидеть его один раз. В результате, само собой разумеется, он не пустил меня на порог и приказал отныне больше не приходить.
Возникла сцена, как Хуайцзуй стоит на улице в подземном мире, его исхудавший силуэт.
К этому времени его спина уже сгорбилась.
- Я не осмелился больше растревожить его душу и впредь, никогда больше не появлялся перед ним. Но тот пучок яблоневых веток он не выкинул. Я думаю, ему все же понравилась эта вещь из земного мира, в загробном мире он не мог такого видеть, и я стал посылать людей, чтобы передать это ему. Я надеялся, что его ненависть ко мне может из-за этого хоть немного уменьшиться, пусть на самую каплю, это уже хорошо.
- А позже я услышал, что душу госпожи Чу можно восстановить, единственное нужно дождаться подходящего момента, но все три души маленького господина уже так раздроблены, что боюсь, иссякнет лазурь небес и спустится в загробный мир, небо будет под землей, а он еще не переродиться. Выведав это после расспросов, я еще больше ощутил свою вину, она была невыносимой. Я без конца мучился угрызениями совести… вплоть до того дня, когда я получил одну вещь.
Лунная весенняя ночь в горах. Берег реки, укрытый туманом.
Хуайцзуй сидел в каюте лодки, мелкими брызгами отражался свет фонаря от водной глади и так же он отражался от предмета, который он держал в руках.
Мо Жань подошел и сел рядом с Хуайцзуй. Он подвинулся ближе и увидел, что этот предмет, это кусок дерева. Это дерево выглядело очень странно, оно отличалось от других. Ветви и стволы других деревьев были покрыты шершавой древесной корой, частыми прожилками, а это – нет.
Этот кусочек был всего лишь величиной с ладонь, кора у него была гладкая и нежная, от нее распространялось слабое сияние. Пусть это был мир грез, Мо Жань все равно, казалось способен был почувствовать, что от дерева струился нежный аромат.
Янь Ди шэньму*
*В китайской мифологии есть духовные деревья, известных примерно 10, но Янь Ди там не нашла.
!
Глаза Мо Жань тут же широко открылись. Невероятно. Он внимательно разглядывал этот кусочек излучающей свет ветки.
Это…Янь Ди шэньму?!
Это, по слухам, на краю Восточного моря, в месте куда еще никто не добирался, растущее уже 10 миллионов лет священное дерево? Мо Жань прожил две жизни, много лет он странствовал по свету, как же он не мог знать этих слухов о шэньму Янь Ди?
Оно может оживить мертвеца, надеть плоть на кости.
Оно может закалить любое оружие, что будет мощнее самого лучшего божественного оружия из небесного войска.
Вплоть до того, что оно может вознести обычного человека на небеса, сразу избавить от мук в колесе перерождений, сделать небожителем, навечно.
Хуайцзун явно тоже знал все эти слухи. Он шептал:
- Шэньму не имеет души. Закалить в нем духовное ядро, а почему бы и нет, за день вознестись, стать небожителем. …мне больше незачем терпеть проклятие в аду, теперь я могу все отбросить, освободиться от всего мирского.
Мо Жань внезапно вспомнил чьи-то слова о Хуайцзуйе.
На улицах поговаривали, что он отверг прекрасное приглашение в небесное царство и с тех пор остался в мире людей.
Неужто это действительно правда и ему не удалось совершенствоваться с помощью Янь Ди шэньму? У него не получилось?
- Я действительно…. правда думал использовать этот кусок священного дерева для себя. На какое-то время мне даже показалось, что это воля небес. Что верно небеса сжалились надо мной, простили меня, что небо не хочет, чтобы я мучился в аду после смерти и поэтому дало мне такой шанс, попасть именно ко мне этому шэньму.
В каюте Хуайцзуй, поглаживал этот кусочек шэньму. В глазах его мелькали страстное желание и растерянность. Его вид был точно таким же растерянным, как и его голос, эхом отразившийся в ушах Мо Жань.
- Однако, когда-то я вычитал в одном древнем свитке, что Янь Ди шэньму, что земля Нюйвы*, одинаковы, и поэтому из этого куска шэньму можно создать живого человека.
*одна из великих богинь китайского (даосского) пантеона, создательница человечества, избавительница мира от потопа, богиня сватовства и брака.
(*Древесный дух, божественное дерево, их много — это общее название)
В отличие от событий в Персиковом источнике, на этот раз его тело не переместилось туда, он был лишь сторонним наблюдателем. В воспоминаниях ни один человек не мог увидеть его там. Он приблизился к тем всадником и , низко опустив голову, смотрел на юношу, горько причитавшего над мертвым телом.
В голове постоянно билась одна мысль, он не мог ее уловить.
(моя отсебятина, потому что там про вены в голове, судорожно сокращающиеся)
Вдруг он похолодел и мурашки поползли по спине.
Вглядываясь в эту сцену, он ясно вспомнил, какую роль в падении города Линьань сыграл этот юноша, он предал сына начальника префектуры, молодого князя Чу Сюнь, ради того, чтобы воскресить отца из мертвых, не остановился перед тем, как пожертвовать жизнями целого города.
- Сяо Мэн, нельзя вернуть мертвого человека к жизни, не надо так переживать. Тут нельзя задерживаться, нам нужно скорее возвращаться.
- Нет…нет… никуда не пойду, я хочу папу… он, он для меня пошел искать еду. Он из-за этого жизни лишился, это все я виноват! Папа! Отец!
Мо Жань во все глаза смотрел на этого юношу.
Кто же все таки это такой?
Это отец Хуайцзуйя? Или….
Его взгляд скользнул по левой руке Сяо Мэн, на его кисти, между большим и указательным пальцем была вина родинка величиной с рисовое зерно.
Он тут же вспомнил что на руке гуру Хуайзцунь, точно здесь, на этом же месте, тоже была родинка. Ошибиться невозможно.
Мо Жань был ошеломлен.
В это время словно из далека прозвучал медленный голос.
- С тех пор, как я родился, в городе Линьань, у меня не было ни отца, ни матери. Конюх начальника префектуры взял меня на воспитание. Когда мне исполнилось 14, в тот год, граница неба с царствами демонов треснула и в Линьань пришла беда. В доме не было ни риса, ни хлеба, я чувствовал невыносимый голод и мой приемный отец, рискуя жизнью, вместо меня выехал из города, чтобы найти еду и к вечеру так и не вернулся.
Сердце сжалось в предчувствии…
Хуайцзуй это действительно тот, живший двести лет назад юноша, Сяо Мэн?!
Хуайцзуй прошептал:
- Я ждал, ждал, а потом выехал за городские ворота искать его. Он был уже убит злыми духами, живот вспорот, а глаза выклевали птицы. Эту сцену я не могу забыть по сей день.
У Мо Жань загудело в ушах, он поплелся за Сяо Мэн в город. В тот год, когда небо над Линьань треснуло и полился кровавый дождь с пропахшим кровью ветром, демон шантажом заставил жителей предать Чу Сюня. Все эти события он уже видел и сейчас повторно оказался тут, но как и в первый раз чувствовал ужасную скорбь и печаль, озлобленные сердца людей.
Он видел все те же события, которые произошли в тот вечер. Сяо Мэн молил, упрашивал, он просил людей не забирать его, не расчленять труп его приемного отца. Он просил дождаться, пока Чу Сюнь не вернется и не посмотрит, можно ли что-то сделать, чтобы труп его отца остался цел.*
*это очень важно для перерождения, если расчленить труп, человек никогда не сможет переродиться
- Умоляю, прошу вас, минуту, подождите, скоро господин вернется. Я сам прослежу за трупом, если он начнет подниматься, конечно же я остановлю его, умоляю вас….
- Ты не в силах помешать ожившему покойнику. Ты должен понимать, что важнее!
- Нет! Не надо расчленять его, я прошу вас, не надо его разрывать…..
Дождь лил как из ведра. Сяо Мэн стоя на коленях непрерывно кланялся, он разбил голову и кровь стекала по его лицу. Но он был не в силах помешать. Труп его отца грубо вырвали у него из объятий и поволокли наружу. Исполняющий обязанности начальника префектуры, управляющий, руководил, а все остальные, окружили плотным кольцом, труп, который мог подняться в любую минуту.
Вид Сяо Мэн заслонила толпа, чуть позже он увидел струйки крови, вытекающие из-под ног людей и в минуту сильный дождь размывал их до бледно розового цвета.
- В то время я думал только о себе. Я чувствовал отчаяние. Меня переполняла ненависть ко всем этим людям. Поэтому я пошел против Линьань, сам вызвался в подручные к князю демонов. Я хотел отомстить им.
Следуя за его повествованием, Мо Жань вновь увидел те сцены, потрясшие его до глубины души.
Мать, пожирающую внутренности своего ребенка.
Жители города предали своего героя.
Чу Сюнь, стоящий на коленях на каменных ступенях перед городским храмом, сгорбившись в грязи, он горько рыдал.
Он видел, как жестокая толпа завела Чу Сюнь внутрь и набросилась на него, как стервятники на падаль. Как вороны, окружили его. Чтобы отсрочить свою гибель, они не остановились перед тем, чтобы забрать жизнь Чу Сюнь.
Он видел, как Чу Сюнь сам достал духовное ядро из своего сердца и отдал его той маленькой группке людей, оплакивающих его, велев им как можно скорее покинуть это место и больше не задерживаться….
Эти те немногие вещи, что видел Сяо Мэн.
- Позже, я отправился в призрачное царство. Сколько раз, оставаясь один, я думал о трагедии князя Чу. Думал, что он отдал свое сердце, о том, что он был…..так добр к нам. Каждый раз думая об этом, я не могу найти себе места, не могу успокоиться, все больше и больше не могу сбежать от осуждения в своем сердце.
Хуайцзуй замолчал.
Его ясный голос изменился, каждое слово мучило его.
- Я – предатель.
Мо Жань не мог понять, что чувствует в душе.
Между добром и злом порой только миг. В это мгновение человек ударил ножом, а после очень раскаивается, и что с того?
Уже нет пути назад.
- Вскоре я узнал, что душа Чу Сюнь спустилась в преисподнею. Он был хорошим человеком, пусть его культивация не достигла пика, он не мог освободиться от бренной оболочки и стать небожителем, но он точно мог спокойно войти в цикл перерождений и в будущей жизни получить богатство, славу и почет, он мог до конца жизни прожить в мире и процветании, но он не пошел. Души его ребенка и жены, поскольку их постигло огромное несчастье, перемешались и раздробились на части. Он пошел к Яме умолять за них, он предложил взамен свою удачу и счастье, своих трех жизней, чтобы освободить жену и ребенка. Но, в итоге все оказалось не так просто.
Мо Жань видел, как Хуайцзуй бегал по всему подземному миру, по всей округе, и поскольку ему было очень стыдно, старался не попасться Чу Сюню на глаза, и перебирал все возможные способы, расспрашивал солдат-демонов:
- Что с этой парой, жена и ребенок? Что в итоге сказал Яма? Есть способ разделить их, а потом собрать все три души, чтобы они вошли в круг сансары?
- Вы можете придумать способ? Умоляю вас.
- Прошу вас, помогите господину Чу Сюнь придумать способ. Любую цену отдам, что вы запросите, мы можем договориться…
Солдаты царства мертвых лишь насмехались над ним:
- Тут с давних пор наслышаны про твои замечательные проделки. Не ты ли помог Девятому князю демонов погубить весь род Чу Сюнь? И почему в преисподней ты вдруг изменился? Боишься, что Чу Сюнь станет демоном и придет сводить с тобой счеты?
Мо Жань шел позади Хуайцзуй и наблюдал, как он умоляет и преклоняет колени перед множеством людей. Может не следует называть их людьми, ведь они демоны. Но часто натура людей и демонов одинакова.
Как и говорил Чу Ваньнин, разумное и чувственное начало может изменить поведение и характер человека, может изменить его вкусы, его темперамент, но основную сущность изменить не в силах, в колесе сансары она не может измениться ни на йоту.
Хуайцзуй по всей округе разузнавал, как Чу Сюнь с женой и ребенком смогут войти в круг перерождений и очень скоро об этом узнал Девятый князь демонов.
Он, в схватке с Чу Сюнь уже потерял один глаз и давно ненавидел его. Услышав, что его подручный, Сяо Мэн несмотря на то, что его душа переполнена виной, тайком расспрашивает по всей округе как ему помочь, он, конечно, сильно разозлился.
Он отобрал у Хуайцзуй жетон, с помощью которого он мог туда-сюда ходить по всему аду и с криками прогнал его обратно в мир людей. Он так же отнял у Хуайцзуй право вечной жизни как солдата адской армии.
- Вали обратно в мир живых, а когда из твоего тела развеется вся ци адского мира, ты тут же умрешь. А после смерти опустишься на последний круг ада и вечность ты не сможешь войти в круг сансары. – Девятый князь, единственным оставшимся у него глазом мрачно уставился на Хуайцзуй, - Именно так ты заплатишь за то, что строил планы относительно твоего старого хозяина.
Мрак подземного царства исчез.
Мо Жань услышал звуки дождя, и правда, весенний мелкий, звонки, он намочил ярко зеленые побеги.
Он видел, как Хуайцзуй, став монахом, шел под весенним дождем.
- Я вернулся в мир людей, в котором к тому времени уже прошло сто лет. Пусть глава демонов и забрал мою табличку, но в моем теле по-прежнему осталось негативная энергия. С помощью ее я мог с 11 вечера до часа ночи, когда энергия инь особенно сильна, в это время я мог возвращаться в царство демонов, но задерживаться там на долго было нельзя, урон был слишком большой. На самом деле я… все же очень боялся смерти и поэтому не осмеливался постоянно задерживаться на долго в аду. И только лишь когда мне действительно нужна была хоть какая-то зацепка, немного помощи, я тайком возвращался в загробный мир.
Мо Жань слушал его мрачное повествование, смотрел как перед ним, с огоньком на острие посоха идет сквозь бамбуковую рощу Хуайцзуй, мимо зимней сливы, лежащей в снегу, мимо лотосов, слушающих летний дождь, он шел совсем один. От десять тысяч деревьев весной появились на свет, до полностью покрытого инеем леса.
Плетеные чуни развалились, одна пара, вторая.
Где бы не находился, в любом месте Хуайцзуй искал и расспрашивал, надеясь получить хоть какие-то записи, чтобы можно было дать той паре разрушенных душ, матери и ребенка, шанс на перерождение.
- Это так же могло искупить и каплю моих грехов, - сказал Хуайцзуй.
Другие люди при этом возможно не почувствовали бы ничего, только лишь заметили, на сколько нелеп Хуайцзуй. Вот только у Мо Жань, услышавшего это, на глаза навернулись слезы.
Искупление.
Каждый, совершивший преступление и стремящийся искупить вину, человек, подобен рыбе, жаждущей воды, страстно желает искупления.
Он был таким же, как Хуайцзуй.
Оба они не были хорошими людьми, с рук обоих капала кровь, а под ногами разбитые черепа.
Как получить искупление.
Использовать руку, которая преуспела в убийстве стольких людей, чтобы в пруду заслуг и добродетелей освободиться и вернуть жизнь, способно ли это сразу же перечеркнуть преступление? Он хотел бы, чтобы в людском мире правда и ложь, порок и добродетель чтобы можно было расплатиться, причина и следствие, все было бы так просто.
Но, на самом деле он знал, что это не так.
- Я ходил среди людей почти сто лет. – со вздохом проговорил Хуайцзуй, - За этот век я помогал терпящим бедствия, видя страдания, я непременно выручал, я знал, что все это бесполезно, безразлично, сколько я накоплю благодеяний, после смерти я по прежнему спущусь в чистилище и выпью чашу страданий до дна. Но я всего лишь надеялся. Что мне будет немного легче на сердце, всего лишь думал, что если бы господин все еще жил на земле среди людей, он бы наверняка…. тоже бы заботился и тревожился о людях, ведь трудно оставить человека в затруднительном положении ?
Сто лет пролетели.
Он увидел, как Хуайцзун ходил через горы и леса, неся на спине слепых сирот, видел, как в селах он помогал по хозяйству, он видел, как Хуайцзун в одиночестве перед соевым светильником штопал старые одежды, но всегда отказывался от денег, избавляя деревни от злых духов и приведений.
- Господин Чу до сих пор не вошел в цикл перерождений. Как-то я сорвал ветки яблони-китайки в людском мире и вспомнил, что его жене очень нравились цветы. У меня в голове помутилось, я набрался смелости и спустился в подземный мир, чтобы увидеть его один раз. В результате, само собой разумеется, он не пустил меня на порог и приказал отныне больше не приходить.
Возникла сцена, как Хуайцзуй стоит на улице в подземном мире, его исхудавший силуэт.
К этому времени его спина уже сгорбилась.
- Я не осмелился больше растревожить его душу и впредь, никогда больше не появлялся перед ним. Но тот пучок яблоневых веток он не выкинул. Я думаю, ему все же понравилась эта вещь из земного мира, в загробном мире он не мог такого видеть, и я стал посылать людей, чтобы передать это ему. Я надеялся, что его ненависть ко мне может из-за этого хоть немного уменьшиться, пусть на самую каплю, это уже хорошо.
- А позже я услышал, что душу госпожи Чу можно восстановить, единственное нужно дождаться подходящего момента, но все три души маленького господина уже так раздроблены, что боюсь, иссякнет лазурь небес и спустится в загробный мир, небо будет под землей, а он еще не переродиться. Выведав это после расспросов, я еще больше ощутил свою вину, она была невыносимой. Я без конца мучился угрызениями совести… вплоть до того дня, когда я получил одну вещь.
Лунная весенняя ночь в горах. Берег реки, укрытый туманом.
Хуайцзуй сидел в каюте лодки, мелкими брызгами отражался свет фонаря от водной глади и так же он отражался от предмета, который он держал в руках.
Мо Жань подошел и сел рядом с Хуайцзуй. Он подвинулся ближе и увидел, что этот предмет, это кусок дерева. Это дерево выглядело очень странно, оно отличалось от других. Ветви и стволы других деревьев были покрыты шершавой древесной корой, частыми прожилками, а это – нет.
Этот кусочек был всего лишь величиной с ладонь, кора у него была гладкая и нежная, от нее распространялось слабое сияние. Пусть это был мир грез, Мо Жань все равно, казалось способен был почувствовать, что от дерева струился нежный аромат.
Янь Ди шэньму*
*В китайской мифологии есть духовные деревья, известных примерно 10, но Янь Ди там не нашла.
!
Глаза Мо Жань тут же широко открылись. Невероятно. Он внимательно разглядывал этот кусочек излучающей свет ветки.
Это…Янь Ди шэньму?!
Это, по слухам, на краю Восточного моря, в месте куда еще никто не добирался, растущее уже 10 миллионов лет священное дерево? Мо Жань прожил две жизни, много лет он странствовал по свету, как же он не мог знать этих слухов о шэньму Янь Ди?
Оно может оживить мертвеца, надеть плоть на кости.
Оно может закалить любое оружие, что будет мощнее самого лучшего божественного оружия из небесного войска.
Вплоть до того, что оно может вознести обычного человека на небеса, сразу избавить от мук в колесе перерождений, сделать небожителем, навечно.
Хуайцзун явно тоже знал все эти слухи. Он шептал:
- Шэньму не имеет души. Закалить в нем духовное ядро, а почему бы и нет, за день вознестись, стать небожителем. …мне больше незачем терпеть проклятие в аду, теперь я могу все отбросить, освободиться от всего мирского.
Мо Жань внезапно вспомнил чьи-то слова о Хуайцзуйе.
На улицах поговаривали, что он отверг прекрасное приглашение в небесное царство и с тех пор остался в мире людей.
Неужто это действительно правда и ему не удалось совершенствоваться с помощью Янь Ди шэньму? У него не получилось?
- Я действительно…. правда думал использовать этот кусок священного дерева для себя. На какое-то время мне даже показалось, что это воля небес. Что верно небеса сжалились надо мной, простили меня, что небо не хочет, чтобы я мучился в аду после смерти и поэтому дало мне такой шанс, попасть именно ко мне этому шэньму.
В каюте Хуайцзуй, поглаживал этот кусочек шэньму. В глазах его мелькали страстное желание и растерянность. Его вид был точно таким же растерянным, как и его голос, эхом отразившийся в ушах Мо Жань.
- Однако, когда-то я вычитал в одном древнем свитке, что Янь Ди шэньму, что земля Нюйвы*, одинаковы, и поэтому из этого куска шэньму можно создать живого человека.
*одна из великих богинь китайского (даосского) пантеона, создательница человечества, избавительница мира от потопа, богиня сватовства и брака.
-
-
04.11.2021 в 03:25-
-
04.11.2021 в 04:44-
-
04.11.2021 в 13:21-
-
04.11.2021 в 13:21-
-
04.11.2021 в 15:26-
-
04.11.2021 в 19:46-
-
05.11.2021 в 04:05-
-
30.11.2021 в 23:27В китайской мифологии есть духовные деревья, известных примерно 10, но Янь Ди там не нашла.
Янь-ди - это мифический огненный император, он же и есть Шеньнун (огонь как жизненная сила, что течет в живой природе; ср. с японской концепцией в "Наруто": страна Огня - и в ней деревня Скрытого Листа или Скрытая-в-Листве(зелень)).
ссылка
-
-
30.11.2021 в 23:54-
-
01.12.2021 в 09:10Этот юзер переводил 13 том Махабхараты с немецкого и английского через гугл, и познал дзен!))
(я написала статью по Эрхе, где разобраны разные аллюзии - она полностью не выставлена, но там может тоже найтись что-то полезное. Вот ссылка - ficbook.net/readfic/11424794, посмотрите, вдруг что надо! Там могут быть неточности по фактуре романа, так что не обессудьте)
-
-
01.12.2021 в 09:50